Почти ровно четыре года назад Всемирный банк объявил о новаторском проекте по борьбе с пандемическим риском посредством организации чрезвычайного финансирования, предназначенного для развития нового страхового рынка и защиты самых бедных стран мира от смертельных болезней.
Фонд пандемического финансирования (PEF), как известно, должен был быстро высвободить средства, чтобы правительства и организации могли мобилизовать «более ранние, более быстрые, лучше спланированные и скоординированные» ответы на будущие пандемии.
Как обстоят дела сейчас, когда пандемическая реальность начала демонстрировать экономические последствия? Не очень хорошо - для инвесторов или тех, кто подвергается воздействию коронавируса. Облигации были погашены только в конце прошлого месяца, намного позже того, как масштаб воздействия пандемии стал ясен. В настоящее время беднейшие страны мира могут подать заявку на получение части из $195,8 млн, выделенных на «ответные меры», такие как строительство временных медицинских учреждений. Но несколько экспертов общественного здравоохранения раскритиковали сложный набор триггеров, необходимых для начала финансирования за счет PEF.
За судьбой PEF должны внимательно следить те, кто отстаивает инновационные финансы в другом уголке общественного блага: адаптации к изменению климата.
Уже немало проведено панельных дискуссий, семинаров, встреч и «неофициальных сессий» по теме финансирования адаптации к изменению климата, на которых, среди прочего предлагается решить жесткую, но по существу прямолинейную проблему с помощью чрезмерно сложного решения. Структура инновационных финансовых инструментов часто блестящая, но практически с любой точки зрения они выглядят совершенно не подходящими для защиты уязвимых людей от болезней, стихийных бедствий или изменения климата - например, это все равно, что пытаться сломать очень крепкий орех с помощью мобильного телефона.
Как работают инновационные финансовые инструменты
Договоры страховой отрасли и рынка часто являются привлекательными, но только поначалк. Например, основным элементом PEF была «пандемическая облигация», новый финансовый инструмент, основанный на катастрофических облигациях.
Катастрофические облигации обычно выпускаются перестраховочными компаниями в качестве средства управления риском того, что может произойти такая огромная катастрофа, как, например, ураган на побережье Мексиканского залива, что приведет к огромному всплеску требований и, следовательно, будет стоить перестраховочной компании больших денег.
Если происходит страшное событие, люди, которые купили катастрофические облигации, теряют часть или все свои инвестиции, которые эмитент получает для финансирования выплат. Если событие не происходит в течение срока действия облигации, люди получают свои деньги обратно.
Почему эти инвесторы рискуют потерять весь свой капитал таким образом? В любом случае, они получают относительно высокое процентное вознаграждение за свой риск. При этом катастрофические облигации также имеют низкую корреляцию с другими рыночными событиями. Крупные ураганы могут привести к разрушениям и финансовым потерям, но они вряд ли произойдут во время рецессии или других важных событий на рынке. Когда наступает разрушительный ураган, большинство других ваших инвестиций, вероятно, не пострадают, поэтому потери приемлемы.
Нельзя мерить одной мерой
Идея использования катастрофических облигаций для защиты от последствий изменения климата, особенно в развивающихся странах, широко обсуждается, но редко встречается в реальном мире. Судьба «пионерских» пандемических облигаций демонстрирует почему.
Одна из наиболее известных попыток применить страховое финансирование к рискам, связанным с климатом, - это схема охраны природы коралловых рифов в Кинтана-Роо, мексиканском штате, в котором находится курортный город Канкун. Иногда неправильно описываемое как «облигация», страховое финансирование включает в себя договоренность с правительством штата, согласно которой существующая плата, выплачиваемая владельцами недвижимости на побережье, распределяемая на программу защиты. Эти средства затем направляются на три вещи: оплату текущих работ по обслуживанию рифов морскими биологами; оформление страхового полиса от погодных рисков; и сбережения на непредвиденные расходы.
Всемирный банк надеялся, что его пандемические облигации будут стимулировать развитие целого нового рынка секьюритизированного риска. То же относится и к охране природы с ее коралловыми рифами. Но, как мы видели во время пандемии, люди, наиболее нуждающиеся в защите с помощью чего-то такого, как катастрофическая облигация, с наименьшей вероятностью смогут предложить привлекательные условия для инвесторов. Драйвером проекта Кинтана-Роо является существующий поток сборов, генерируемых одним из ведущих мировых курортов. Уязвимые группы и те, кто защищает природные активы, менее прибыльные, чем побережье Юкатана и не имеют ни свободных средств, ни информационных преимуществ, чтобы дать возможность инвесторам извлечь выгоду из высоких ставок.
Еще одной проблемой с этими продуктами является то, что они, вероятно, будут куплены только теми инвесторами, которые думают, что риск является завышенным, но вся проблема с изменением климата в том, что риск конкретно недооценен. Потеряв свои деньги по первой пандемической облигации, инвесторы будут менее восторженно относиться к следующей и будут искать условия еще менее выгодные для эмитентов. По мере роста рисков изменения климата возрастут и расходы на приобретение страховки от него.
Трудно не прийти к выводу, что главная причина привлечения частных финансов - это просто найти любой ответ, который не звучит как «правительства должны платить» или «нормативные акты должны обязывать». Иногда в новые рынки можно вдохнуть жизнь, но иногда, как и в случае пандемических облигаций, они оказываются неподходящими для огромных задач, которые мы хотим, чтобы они выполняли.
Подготовлено порталом Allinsurance.kz