Почему новая регуляторная инициатива Нацбанка вызывает настороженность рынка
Фото: © Depositphotos.com/oxlock
С января 2019 вступила в действие новая концепция регулирования финансового сектора – риск-ориентированный надзор (РОН). Старая система оценки рисков, основанная на количественных показателях – выполнении пруденциальных нормативов, теперь разбавилась новыми опциями, неоднозначно воспринимаемыми профессиональным сообществом. Речь прежде всего о мотивированном суждении, которое регулятор начнёт применять в качестве дополнительной оценки рисков финансового сектора.
Мотивированное суждение возьмёт под контроль важные направления жизнедеятельности финансовой организации: оценку деловой репутации, финансового положения при выдаче разрешения на открытие компании и при утверждении руководящего работника. А также будет использоваться для оценки качества системы управления рисками и внутреннего контроля «на предмет наличия и реализации эффективных внутренних политик и процедур, соответствующих характеру, масштабам и сложности деятельности, а также размерам финансовой компании».
По мнению ряда экспертов, тот факт, что на практике будет сложно оцифровать, методически описать алгоритм оценки эффективности внутренних политик, процедур компаний, стратегий развития, открывает широкое поле для вольного трактования. «Детали прописаны, но не указано, как всё будет применяться на практике», – в частности, прокомментировали Forbes Kazakhstan в одной из страховых компаний, пожелавшей остаться неназванной.
Профессиональные участники рынка задаются вопросом, насколько такое суждение будет беспристрастным, объективным и независимым. Уже решено, что выносить мотивированное суждение будет коллегиальный орган Национального банка. Его состав и порядок деятельности утвердит правление регулятора. Однако в некоторых странах мотивированное суждение выносит независимый орган центробанка, после чего оно сравнивается с мнением надзорного департамента.
Бизнес опасается возможного карательного характера мотивированного суждения на фоне того, что и без новых надзорных полномочий регуляторное бремя у нас чрезвычайно сильно. И вместо ожидаемого снижения регуляторной нагрузки она лишь усилилась, чему рынок, безусловно, не рад.
Банки, например, недовольны тем, что, выполняя требования по достаточности капитала, вынуждены подтверждать статус ежедневным заполнением массы регуляторной отчётности, что сильно отвлекает от текущих задач. «Внутри финансовой организации выстроена система разделения и управления рисками, существует внутренний контроль. И регулятору нет смысла каждый день требовать дополнительную информацию, если дела обстоят благополучно, – считает представитель одного из банков, также попросивший сохранить инкогнито. – Новые буферы, дополнительно страхующие от возможного краха очередного банка, излишни, если управление рисками работает нормально. Регулятору следует вникать не в детали, а в общую картину рынка».
«Опасения имеются не по поводу самого риск-ориентированного надзора, а в связи с неопределённостью. Если бы у Нацбанка было чёткое видение правоприменения РОНа, вопросы были бы сразу сняты», – отмечает представитель еще одной финансовой организации. Он полагает, что на практике следует разделять РОН и суждение. Если первый основан на оценке риска, то второе используют вместо регулирования.
Эксперт поясняет, что сегодня финансовый сектор оценивает риски в соответствии с рекомендациями международных стандартов Basel и Solvency, в которых заложены основы риск-ориентированного надзора. Упрощённо это выглядит следующим образом. Создаётся определённая оценочная модель, по которой работают надзор и компания. Компания загружает в модель свои показатели и видит «больные» места; надзор в свою очередь занимается мониторингом того, принимает ли та меры к устранению проблем или нет. В этой схеме взаимодействия компания понимает, какие по этой модели к ней могут быть применены претензии. Рынок и регулятор говорят на одном языке, у них одни правила.
«Вопрос в том, как суждение и РОН будут совмещаться и использоваться. Уже есть инструкции, модели… Если компания всё соблюдает, какое может быть суждение?» – задаётся вопросом собеседник.
По мнению опрошенных экспертов, РОН в предлагаемом виде не учитывает потребностей рынка. Помимо претензий к мотивированному суждению, главное пожелание – дифференцировать финансовые институты по степени принимаемого риска. Сейчас для крупных и небольших банков предусмотрены единые требования по капиталу, хотя величина бизнеса и фактического риска у них неодинаковая. Точно так же кардинально отличаются друг от друга компании по общему страхованию и по страхованию жизни, тем не менее у них единые пруденциальные нормативы и нормативы по размещению активов.
Кроме того, на взгляд собеседников, РОН скатывается в сторону отслеживания любой мелочи, что приведёт к росту формализма проверок. «Риск-ориентированный надзор должен заключаться в том, чтобы отказаться от административного преследования за нарушение буквы закона. Оно должно предприниматься только в случаях, ведущих к рискам прямых потерь: воровства, несанкционированного увода активов, мошенничества. А также при введении в заблуждение и манипулировании ценами и информацией, которые могут привести к необоснованным колебаниям на рынке и, как следствие, убыткам и незаконным доходам в результате отрицательной и незаконной положительной переоценки, – считает представитель одной брокерской компании. – Мелкие нарушения в виде сроков подачи отчётов, ошибок в отчётности, редакционных правок и т. п., не повлекшие прямых потерь, не должны преследоваться строго, а могут рассматриваться с возможностью исправления и принятия мер по недопущению впредь. Ситуация, когда лизензиаты находятся под вечной угрозой наказания за любые незначительные нарушения, приводят к отсутствию инициативы, стимулов развития и формализации деятельности».
Казахстанское финансовое регулирование и так считается наиболее строгим на постсоветском пространстве, однако, как показывает практика, это не уберегает от внезапных громких банкротств банков, проблем со страховыми компаниями. Возможно, для оздоровления отрасли требуется не закручивание гаек, а выстраивание системы мотивации для бизнеса в виде стимулирования конкуренции и профессиональных независимых рейтингов, повышения статуса корпоративных стандартов и этики. Чтобы игроки боялись не только за лицензию, но и за своё честное имя.