Страховой бизнес в Казахстане снижает рентабельность на фоне ужесточения регулирования. Хорошим стимулом для развития стал бы индивидуальный подход к требованиям по отдельным видам страхования
Ержан Конурбаев
На сегодняшний день страхование — один из немногих финансовых рынков, испытавший минимальное воздействие кризиса и практически восстановивший динамику роста. Средняя убыточность по рынку в 25% предоставляет инвесторам хорошие возможности для вложения средств. Есть у страхования и нераскрытые возможности. Длинные страховые активы могут стать отличной альтернативой сохранения средств и финансирования экономики. И было бы правильным использовать этот ресурс. Если бы регуляторные нормы учитывали особенности общего страхования и страхования жизни и предлагали раздельный подход к их регулированию, страховой рынок развивался бы эффективней и быстрее, считает финансовый консультант страховой компании I terteach Ержан Конурбаев.
— Новый, 2012 год принес перемены для страхового рынка. Изменена налогоооблагаемая база, увеличены требования по капитализации компаний, введены ограничения на перевод рисков за рубеж и так далее. Какова будет конфигурация рынка после всех нововведений?
— Во-первых, страховых компаний станет меньше. Давно проводят курс на сокращение числа игроков, которых сейчас тридцать восемь, в том числе семь по страхованию жизни, а, по мнению регулятора, должно быть пятнадцать o -life и пять-семь life.
На самом деле это неправильно. На рынке должны быть как крупные, так и небольшие компании. Крупные компании не бегают за каждым клиентом. Они унифицируют бизнес-процессы, идут широко, но не вглубь. А клиенту нужен сервис, и лучший представляют небольшие компании, они дорожат каждым клиентом, это как магазины у дома, когда хозяин и продавцы знают каждого покупателя в лицо.
Взять, к примеру, медицинское страхование. Им занимаются чаще по принципу «есть — хорошо, нет — ну и ладно», хотя это очень серьезный бизнес, на котором можно зарабатывать, но для этого надо уделять бизнесу внимание. В универсальной компании это одно из многих направлений. Поэтому у нас появились специализированные медицинские компании, которые стремятся максимально развиваться в этом виде деятельности. Но, учитывая требования к капиталу и рентабельность инвестиций, специализированные компании будут вынуждены либо уходить с рынка, либо искать крупного инвестора или вступать в альянс с более сильными игроками. Тем самым на рынке искусственно снижается конкуренция. Страховая система станет уязвимой, так как будет зависеть от нескольких крупных компаний.
Во-вторых, в наступившем году продолжится процесс консолидации рынка. Будут сливаться компании разных собственников, а также страховой бизнес, принадлежащий единому владельцу, как, например, «Пана-иншуранс» и «Альянс-полис», которых консолидировали в целях экономической целесообразности. Наметился приход в страховой бизнес ряда новых владельцев компаний не с финансового рынка.
Если смотреть продукты, то в секторе o -life сложно говорить о чем-то новом. Регулятор провел оптимизацию классов страхования, оставив лишь то, что реально работает. Вводить обязательное страхование недвижимости в Алматы, о котором в прошлом году очень много спорили, не нужно. Подход должен быть сугубо добровольный: хочешь защитить свое имущество, иди к страховщику и страхуйся добровольно.
В то же время медицинское страхование, скорее всего, должно быть обязательным. В идеале его лучше сделать трехступенчатым. Первая ступень — бюджетная медицина: бесплатная скорая помощь, вторая — обязательное страхование в частных компаниях, третья — добровольное страхование: для тех, кто пожелает повышенный уровень сервиса и комфорта.
— А как будет развиваться ситуация в перестраховании?
— Нормы, которые внедряет регулятор, выгодны опять же крупным компаниям. Это грозит аккумуляцией рисков и ростом влияния компании-перестраховщика на рынок. Если на рынке останутся несколько системообразующих перестраховщиков и случится страховой случай или острый кризис и они не смогут исполнить обязательства, страховая система себя дискредитирует.
Конечно, средние компании смогут самостоятельно перестраховывать свои риски, объединяясь в пулы, например, в медицине, поскольку на рынке достаточно игроков для организации такого пула. Но создать пул можно не всегда. Компаний, серьезно страхующих нефтяные риски, риски эксплуатации гидротехнических сооружений, одна-две, и пула не получится.
— Но ведь именно крупные компании могут двигать рынок, имея больше финансовых возможностей…
— Дело не в величине компаний, а в рентабельности бизнеса.
— В чем проблемы с рентабельностью? Убыточность по многим классам страхования невысокая и дает страховщикам прилично зарабатывать…
— Надо учитывать сопутствующие расходы. Конкуренция на рынке ежегодно растет. Если взять компании o -life, все они нацелены на розницу, в первую очередь на автострахование, это заставляет открывать новые точки продаж, готовить персонал, агентов и так далее. В то же время новых продуктов и классов страхования не предлагается. Почему так? Нет ресурсной базы.
Задача любой компании — заработать прибыль ее владельцу. Естественно, акционеры смотрят на рентабельность бизнеса. При повышении уровня затрат она снижается. Новых возможностей у компаний сегодня нет. Что бы ни говорили про высокие темпы роста экономики, уровень доходов населения остается низким, и люди прежде всего думают об удовлетворении основных потребностей.
— Как стимулировать розничный спрос?
— Исключительно льготами. В таком случае страховщики начнут активизировать предложение.Здесь велика роль регулирования рынка.
— И как вы оцениваете нынешнее регулирование?
— За последние несколько лет регулятор предпринял ряд шагов для повышения качества рынка. Однако в его действиях отсутствует какая-либо системность. Создается впечатление, что, изучив некий мировой положительный опыт, регулятор тут же пытается внедрить его на местном страховом рынке без учета местной специфики. Это касается требования по увеличению капитализации компаний без детальной дифференциации и размещения активов, когда компании по общему страхованию и страхованию жизни регулируются одним и тем же документом, хотя у них разные и риски, и качество резервов и ликвидности. Рынок не может предугадать действия надзора, потому что все время происходит что-то новое и ему приходится подстраиваться.
На мой взгляд, комитет по финансовому надзору (КФН НБРК) просто обязан отслеживать рентабельность страховых компаний. Но регулятор закрывает их риски тем, что повышает требования к капиталу, ссылаясь на евродерективы и модель финансового контроля «Солвенси-2», основанную на МСФО, системе раннего предупреждения и технологии стресс-тестирования. Но в таком случае неплохо сделать анализ доходов страховых компаний из стран Евросоюза, пусть даже самых бедных, и Казахстана. Разница будет очевидной, а копирование требований идет один к одному в пересчете по курсу тенге. Повышают минимальный гарантийный фонд и минимальный уставный капитал. Естественно, акционеры задумываются о присутствии на нашем рынке в текущих условиях, ведь отдача от капитала низкая. Тот же немецкий Allia z недавно объявил об уходе с нашего рынка.
На развитых рынках рентабельность страхового бизнеса в 5—8% считается нормальной. Мы — развивающийся рынок, и наши доходы должны быть выше. К примеру, на данный момент у большинства компаний по страхованию жизни годовая прибыль — в пределах ста миллионов тенге при капитале в два миллиарда тенге, притом что отдельные компании работают уже пять-шесть лет. О чем это говорит? О низкой отдаче инвестиций.
— С этого года компании по страхованию жизни будут сами собирать премии по ГПО ответственности работодателя. Это бесспорно улучшит их состояние…
— Конечно. Рентабельность компаний повысится, договора в этом страховании короткие и маржа выше. Однако ценность life-компаний в том, что у них должны быть длинные договора. Сегодня самые длинные договора — пенсионные аннуитеты, не совсем классический продукт, поскольку основной бизнес — накопительное страхование и страхование жизни — не развит. Для развития классических продуктов по страхованию жизни новые премии роли не сыграют.
Мы предлагали регулятору комплекс мер по стимулированию добровольного страхования жизни. В частности, снизить вдвое ставку КПН на страхование сроком свыше семи лет, либо вообще сделать ее нулевой. Регулятор нас всегда вежливо выслушивает, но воз, как говорится, и ныне там.
Хотя за счет льгот можно значительно продвинуть сектор. Приведу простой пример. До недавнего времени сектор пенсионных аннуитетов не развивался в достаточной мере. Однако за последние два-три года он резко пошел вверх. Спрашивается почему? А потому что life-компании нашли лазейку в законодательстве для привлечения клиентов, и теперь ежемесячно растет перевод денег из НПФ в страховые компании по программам пенсионных аннуитетов. Да, есть здесь перегибы, нужно менять нормативку, но это яркий показатель растущего спроса.
Еще одна функция страхования жизни, которая не работает в полную силу — инвестиционная.
В идеале страхование жизни с длинным периодом накопления может стать реальной альтернативой банковским депозитам. За счет длинных договоров получаются длинные деньги для ипотеки, инфраструктурных проектов, развития бизнеса. Но здесь также существуют нерешенные вопросы.
— Какие, например?
— Например, по ставке вознаграждения. На сегодняшний день некоторые банки дают по депозитам десять процентов годовых, которые к тому же гарантируются государством.
У компаний по страхованию жизни максимальная ставка вознаграждения, устанавливаемая нормативно, шесть процентов годовых. При таких ставках страховая компания не может конкурировать с банком.
К сожалению, на финансовом рынке существует перекос, когда акцент в развитии делается именно на банки. Банкам дается ликвидность в кризис, у них налоговые льготы по депозитам. А в страховании мало того что нет института гарантирования, так еще и ставки ниже. Как следствие, люди не доверяют страховым компаниям, и это не способствует развитию страхового рынка.
Хотя на страховом рынке за все время его существования не было классического случая банкротства. (В 2009 году у розничной компании по общему страхованию «Алтын полис» была отозвана лицензия по причине несоответствия деятельности пруденциальным нормативам и неисполнения обязательств — она не выполнила решения страхового омбудсмена на сумму более 6 млн тенге. — Прим. редакции).
В банках также существует вероятность мошенничества, она меньше, зато объем потерь больше. К сожалению, основополагающий подход надзора в оценке страховой компании основан на анализе большого числа рисков. На мой взгляд, достаточно выбрать лишь несколько критериев риска и отслеживать их качество, по принципу банковского скорринга: «надежен — ненадежен». Информация о других параметрах состояния компании должна носить уведомительный характер.
— Обычно считается, что евродерективы как раз и устанавливают критерии рисков…
— Они нам не подходят, у нас рынок другой. По западным меркам рост премии больше тридцати процентов в год — признак агрессии и рисковости компании. У нас у всех лайфовых компаний — кратный прирост премий. Параметры надо определять для конкретного рынка опытным путем. В концепции развития финансового сектора четко указано, что упор делается на контрцикличное регулирование, тогда как задача — предугадать и предупредить.
Страховые компании готовы обсуждать с регулятором проблемы, но практика работы с ним в последнее время такова, что мы приходим на заседание в АФК, излагаем аргументы представителям регулятора, они соглашаются, уходят и присылают документ в прежней редакции.
К сожалению, институт саморегулирования на финансовом рынке практически не работает. Хотя его использование способствовало бы формированию более широкого взгляда на возможные пути решения возникающих вопросов, так как участники рынка имеют для этого достаточный опыт и квалификацию.